Люди расстаются. Проходят столетия, прогресс движется к своему пику, мир становится цифровым, но люди все равно расстаются. Теряются в пробелах и многоточиях электронных писем, слова «я тебя люблю» больше не отдаются тихим, нежным шепотом на ухо, а только приевшимся звуком входящего сообщения ICQ. Да и расставания, по сути, больше не сопровождаются битыми тарелками и разбитыми сердцами. Скорее, просто стикерами на холодильниках, или ледяным смс с номера, на который уже завтра отправишь просьбу перезвонить, дабы пойти с хозяином этого самого номера в бар. Люди расстаются, но это больше не похоже на мексиканскую мелодраму, и…Грустно от этого. Мы стали такими приземленными, такими бытовыми, такими неэмоциональными. Такими пустыми. Банальное «мы расстаемся», из наших уст звучит как «я пошел выбросить мусор».
Но ведь всегда есть исключения. И Гром с Джинки были именно этим исключением из реальности. Их расставание было не просто болезненным, оно было убивающим, раздирающим кожу, разбивающим на жалкие частицы, заставляющим рыдать от безысходности. Нет ничего страшнее гордости в любви, а эти парни всегда были слишком строптивыми, упрямыми, своевольными. Тогда, в ту роковую ночь, ни один не захотел уступать, и отказаться от участия в этом шоу. Ни один не захотел идти против менеджеров, зная, что это будет удар по всей группе.
И они расстались. Очень тяжело, очень горько. Было много слез – обоих, они никогда не скрывали свои настоящие чувства рядом друг с другом. Было много ударов – сойдя с ума от нахлынувшего чувства отчаянья, Онью что есть сил, избивал Грома, а тот лишь терпел, кусал губы, и не смел себе позволить ударить более хрупкого Джинки. Было много грубых слов – в этом, они не скупились оба, выплескивая матом разочарование. Было много всего, и они расстались.
Гром ушел, хлопнув дверью, сбегая по лестнице так быстро, будто за ним гналась целая армия фанатов, а Онью сполз на пол, в угнетающее молчание разбитой посуды, царапая пальца об острые осколки, захлебываясь своей тихой истерикой.
Они расстались.

Они не написали друг другу не единого смс, ни разу не позвонили, ни разу не искали встречи. Знали, что если увидят друг друга, то сломаются окончательно.
Онью было очень тяжело с собой бороться, но не зря среди друзей его порой называли каменным мальчиком и ледяным Принцем. За месяц после расставания перед шоу, он убил в себе все остатки каких-либо эмоций, став фактически машиной, роботом, способным лишь работать. Его некогда живые глаза, стали полностью двумя льдинками, губы почти всегда были сжаты в тонкую линию, он уже даже почти не улыбался на сцене. Он медленно угасал, вернее…Скорее дотухали угольки его души, и даже близкие люди ничего не могли сделать.
Помочь мог только Сандер. Но он так и не появился.
И вот уже настала ночь, когда собрав рюкзак и сев на заднее сидение автомобиля, Джинки отправился на место встречи со своей парой.

Торговый центр..Черт, он же огромный…И вообще, что значит, «вам пришлют сообщение, когда вы окажетесь рядом с нужным человеком»?!

Мысленно возмущаясь, Онью бродил по огромному залу, ища глазами хоть одно знакомое лицо. Тут, недалеко мелькнуло личико Тэмина, и чуть ли не взвыв от радости, лидер Шайни бросился к макнэ. Но, стоило ему приблизится к сидящему на лавке пареньку, как тут же телефон разрыдался пронзительной трелью, уведомляющей о новом сообщении. Ведущие проекта доносили до сведенья парня, что он стоит рядом со своей новой парой.
Что? Брови Онью поползли вверх, намериваясь добраться до макушки. Тэмин?
Но следующее сообщение разбило сию страшную догадку, предлагая парню посмотреть влево. Напялив на губы как можно более приветливую улыбку и развернувшись, Джинки замер, и вместо предполагаемого «привет», с губ сорвалось лишь «ты»…
Тогда, наверное, Джинки умер. Просто сердце начало так бешено биться, как не билось целый месяц, и эта боль была настолько сильной, будто во все тело вонзился миллиард иголочек.
-Ну, здравствуй,  - собрав себя по крупицам, Онью выдавил из себя приветствие, смотря прямо в глаза Грому, мысленно угрожая сердцу продать его на черный рынок, если оно не успокоится. – Давно не виделись.
На большее силы воли не хватило, и Джинки замолчал.
Они расстались.
И снова встретились.
Hello Hello.

- Плакать я ещё буду. Не на ту напал. - насмешливо отозвалась девчонка с кухни, свет в которой так и не зажгла. Оставив большую часть слов японца без ответов и должного внимания, модель криво ухмыльнулась. Тоже мне муж нашёлся... Кто ж за тебя замуж в здравом уме пойдёт? Сумасшедшие фанатки, влюблённые в твои роли? Фи. Мерзко и слишком мелко. А ещё глупо и безрассудно. Одним словом - всё слишком предсказуемо и мерзко. - поправив причёску, модель скользнула обратно в комнату, как только дверь закрылась за певцом. Ура. Тишина. Спокойствие. Ни намёка на то, что было. Прекрасно. Это мне лично нравится больше всего. - щёлкнув выключателем, девушка на удивление уверенным шагом прошла к кровати и опустилась на оную. Мысли о том, что кровать теперь - ложе, которое придётся делить с тем, с кем хотелось бы меньше всего, куда-то отступили... Видимо, из-за усталости, навалившейся после очередных разборок и не беспричинной злости на некоторых лиц мужского пола. Напрочь забыв о том, что чемоданы так и стоят у шкафа не разобранные и что фарфоровый кулачок, совсем недавно встретившийся с гладкой поверхностью стола, до сих пор ноет, модель завалилась набок и прикрыла глаза, тяжело и измученно вздохнув. - Как же ты мастерски можешь вывести меня из себя, Томохиса... Ну, ничего, сладкую жизнь я тебе ещё успею обеспечить. Проект долгий, времени много... - ухмыльнувшись в привычной манере, Джон растянулась поперёк кровати и почти мгновенно провалилась в сонное царство - в гости к Морфею, чьи цепкие нити уже давно пытались поймать девушку. Увы и ах, но спокойствия во сне девушка так и не получила. Из-за содержания самого сна, собственно.
Тихий шепот, привычный звон бокала, разбивающегося о пол, покрытый плиткой, возмущенное бормотание вопреки воле - привычка, не менее, не более. Лёгкое касание тёплой ладони на плече, предплечье, локте, ладони... Скользящее тепло чьей-то руки и жар чьего-то дыхания. Беззвучный ответ, что не требовался, и столь знакомые губы, аккуратно касающиеся губ модели...
- Хватит! - громкое восклицание нарушило тишину, зависшую в комнате темным туманом. Модель распахнула глаза и рывком поднялась с кровати, чем вызвала явное неодобрение со стороны организма, отреагировавшего легкой болью в голове и слабостью в теле. - Чёртов сон. Чёртов японец. Чёртова жизнь. - процедив сквозь зубы три словосочетания, давно уже засевшие в памяти, Джон с глубоким выдохом опустилась обратно на кровать и уставилась в пол перед собой. Сны, аналогичные этому, преследовали девушку уже несколько дней - будто предвещая встречу с человеком, которого ольджан и знать не хотела. Мда, встреча-то состоялась... а ожидаемой смены сна так и не произошло, к огромному сожалению юной звёздочки. Поняв, что уснуть уже не получится, СуДжон прошла к шкафу и, на ощупь разыскав нужный карман в одном из чемоданов, начала копошиться в нём. Поиски увенчались успехом примерно через минут десять, и в руках девушки появились всем известные сигареты и зажигалка. Откуда они появились у ольджан - было вопросом для всех, кроме неё. Послал меня на эту каторгу, будешь ловить море фотографий меня курящей, уважаемый. Хотя, может, и не будешь. Если я подумаю о себе-любимой. - усмехнувшись мыслям, темноволосая особа прошла в кухню, по пути щёлкнув выключателем.
Зажмурившись от яркого света, Куколка остановилась у входа на пару минут и продолжила шествие к столу, на котором так кстати стояла пепельница. Опустившись на стул, девушка бросила вещички на предмет кухонного интерьера и потянулась, расстёгивая несколько верхних пуговиц на рубашке - маскарад в честь прибытия японца она решила оставить на потом. Тихо выдохнув, девушка выудила из пачки одну из сигарет и, щелкнув зажигалкой, неглубоко вдохнула, втягивая в себя сладкий яд. Курила она давно. Но редко. Только если были большие и весомые причины и проблемы. А сейчас ей казалось, что нечто подобное её преследует. Проблемы... Да катись оно всё к чёрту, мне просто надо подумать. - сизый дымок был небрежно вытолкнут из лёгких и отправлен в атмосферу комнаты. Модель вновь "затянулась", с полу-улыбкой смотря куда-то и сквозь всё одновременно. Создалось впечатление, что дым сигарет, частично теряясь где-то в организме, находил отражение в тёмных глазах девушки.
Они хотят шоу? Хотят нормальных отношений? Или скандалов? А ведь я могу устроить и то, и другое... Правда, первое будет сложнее. Могу устроить даже некое смешение. Буду бесить его своим спокойствием, ведь он так этого не любит во время ссор. "Будь спокоен, это всех бесит".., кажется, теперь эта фраза станет для меня главной. Днём. - самодовольство в ухмылке и взгляде не получилось скрыть. Да и от кого? Камеры ещё не работали, в квартире никого не было. Всё прекрасно.
Очередная затяжка, буквально глоток дыма и спасительный выдох, клубы дыма, застилавшего пространство перед юной звёздочкой. Ладно. Пара, так пара. Что ж я, играть на публику не умею? - покачав головой, девушка сбила пепел в стеклянную пепельницу и фыркнула, - Интересно, как кто отнесётся к новости, что я курю? Они же не знают об этом. - мысли плавно перетекли к теме, не затрагивающей проекта ни коим образом. Пока. Ольджан и вправду стала интересна реакция знакомых и близких на её поведение. Стало интересно, как на эту новость отреагирует Юна в первую очередь. А уж потом все остальные. Думается мне, что останусь я под конец без рук. После разговоров с Дивой, Юной и УЁн'ом. Ц, надо бросать или шифроваться. А то выйдет мне это боком.., будет совсем не весело. - как бы в доказательство целесообразности своих намерений, модель затушила сигарету и бросила бычок в пепельницу. Хм. Шокируем с порога сильным табачным ароматом? - слегка прищурившись, девушка весело чему-то рассмеялась и вернулась в комнату. Взглянув на часы, модель цокнула язычком. Столь раннее пробуждение меня явно когда-нибудь добьёт. Пять утра. Кошмар. - увы, но спать уже не пришлось, зато было одно незавершенное дело - чемоданы, которые и принялась разбирать девушка, подпевая каждой песне, громко раздававшейся из динамиков айфона, лежавшего у ног Джон.
- Itsu kara ka suteki na koto wa
Hitsuzenyou shite dokoka wo ushinatta
Kokoro no tsunagari ni obiete
Karada de umeyou to shita
Fuan wo gomakashita sonna mainichi no naka de
Anata wa mou atashi no kokoro no naka ni ita... - музыка, слова песен, вещи в руках и в шкафу и всё. Больше ничего не надо. И так прекрасно. Почти нирвана. Долгожданная идиллия.

Капля нежности.
Сантиметр привязанности.
Поцелуй на кончиках пальцев.
И взгляд из под ресниц.
А за ним желание подарить весь мир и невозможность это сделать.
Как будто протягиваешь руку видя свет в конце туннеля, но не дотягиваешься. Разве можно подарить мир, когда внутри пустота?..
А ведь хочется. Хочется разорвать замкнутый круг, поставить на OFF все чувства и вернуть в норму избитые, разбитые мысли, такие же чувства, провести ножом по горлу и сказать себе "хватит".
Но скрипка играет свою последнюю партию на порванных струнах, отдаваясь расстроенной мелодией где-то в висках больного воображения. И не поставить на OFF, не нажать на STOP, не кликнуть DELETE.
Снова и снова один REPLAY, как будто мелодий больше нет.
Все мы мазохисты, все мы ищем боли, все мы ее в глубине души желаем. Ведь счастье не бывает счастьем пока не хлебнешь горя. Одна лишь скука смертная, господа.
И снова REPLAY. Нажатое с остервенением, с бессмысленностью, с желанием уничтожить остатки чувств. И с невозможностью это сделать.
А ведь когда-то мы мечтали, мы бредили, мы желали. Не друг друга - мира для нас. Где на листах цвета слоновой кости нотами счастья будет записана история любви.
Может моя, может твоя, может наша...
И смех. Переливы ртутного колокольчика на взмахе крыльев бабочки - то густой фиалковый, то нежно серебристый, то бархатно красный, как спелая вишня в середине июля.
Желание подарить любовь одно из самых жестоких - у него не рамок, нет границ, есть лишь препятствие. Одно. Твое сердце.
И снова REPLAY, в очередной раз с непонятным финалом, сыгранный на нижних октавах чувств.
И кажется, что вот-вот, и пальцы соскользнут с клавиш, одна фальшивая нота, возможно небольшой диссонанс в общей картине, вроде бы незначительный, но с отметкой "2" в тетради жизни.
Но снова REPLAY, ничего не изменилось.
Любить больно и трудно.
А не любить?..

В вальсе сумасшествия мы все равны. Ты будешь Шляпником, я - Чеширом, будем пить вино из хрустальных бокалов, слушая расстроенное фортепиано. Чай, спросишь ты?
А мы не пьем чай.
Одно лишь разбавленное алкоголем разочарование, боль и унижение - коктейль не для слабонервных. И запить его хочется сладостью губ, нежностью улыбок и темными омутами глаз.
Мы клоуны, мой милый, банальные арлекины, чьи ничтожные попытки выглядеть счастливыми не вызывают смеха уже ни у кого, тем более у нас самих.
Не любить трудно. Труднее чем любить.
Тонким стилетом разума проводишь по сердцу, рисуешь узоры на душе, вскрываешь потаенные желания и тщетно пытаешься их искоренить. И кричишь "хочу любить его".
Но ведь сердце такое глупое и строптивое - оно дарит лишь нежность и привязанность.
И рядом с красной нитью на мизинце, появляется еще одна, белая - крепче стали, почти невидимая, переливающаяся звуками твоего счастливого смеха.
Не любить слишком трудно - для нелюбви нет оправданий. Нет слов, которые могли бы утешить, которые бы поддержали, одни горькие сожаления, что так случилось, а не иначе.
У каждого есть своя половинка, только вот иногда она подходит для двух, и паззл не собрать не потеряв один кусочек.
Не любить гадко.
Но мы не играем, мы живем.

Прижаться теснее к крепкому телу, к твердой груди и позволить себе быть разбитым, украденным, вывернутым наизнанку и собранным из мелких осколков глупых надежд.
А ведь руки, которые держат так крепки и надежны.
Прикрыть глаза и позволить резкому выдоху сорваться с полу-открытых губ, откинув голову назад, утопая в невыносимой нежности. Она так жестока - эта нежность.
Нервными, немного трясущимися пальцами Роуз вцепился в широкие плечи, разрешая целовать себя, жадно отвечая в унисон.
Поцелуй, который бьет прямо в сердце, пробиваясь сквозь лед отчужденности и холодную стену презрения, возведенную в целях самозащиты, с горькими надписями "спаси меня", невидимыми за пышными цветами ядовитых роз.
И еще один поцелуй - более чувственный, более нежный, исцеляющий своей испепеляющей любовью.
Так хотелось закричать прямо в душу Сырону, слиться вместе с ним, стать одним целым и забыть все эти глупые попытки стать счастливым, стать любимым, стать нужным. Знать, что просыпаясь рано утром, рядом можно будет увидеть растрепанные волосы, рваными темными прядями падающие на прямой нос, скрывая длинные пушистые ресницы, на кончиках которых поселилось солнце. Не ждать звонков долгими вечерами, идти в постель вовремя, не сходя с ума от беспокойства, пить терпкий крепкий чай, кутаясь в теплых объятьях, погибая в любви, погружаясь в нее. И говорить в ответ на признание заветное "я люблю тебя". Такое долгожданное, такое ранящее.
Мину еще крепче прижался к Сырону и прошептал ему в губы, хрипло, отрывисто:
- Мой...только мой...
И нова поцелуй, на этот раз более страстный, как будто в первый, как будто в последний раз, пока не задохнутся оба.
Резко оторвавшись, актер посмотрел горящими глазами на него, и крепко схватив за руку, потащил к выходу из бара, бросив на ходу:
- Мне, конечно плевать, если нас увидят, но с меня хватит пьянствовать здесь, мы едем ко мне. Напиться и там сможем.
Роуз посмотрел на любовника через плечо, улыбаясь немного сумасшедшей улыбкой.
Мой.

---------->Квартира №11

Дизайн шикарный*ОООООО*
Лисенок, молодец!**

IU
Не выводите меня из себя, моя милая, я могу кусаться ^^
Почему-то до всех остальных дошло, что нужно делать, одна вы у нас такая недогадливая. И да, я специально вам нагрубил.
Насчет диза... *пожал плечами* можете попробовать сами сделать, я всегда буду рад покритиковать и если что поставить ваше произведение искусства на форум.

Ham Eun Jung
ну вот~ хотел прийти добрый Джунсу в косплее кота Леопольда и сказать "давайте жить дружно!", а его опередили. XD

Ham Eun Jung
А я аще злой пожизненно, ко мне людей лучше не подпускать :3

David Kim
Да ) Мы же не знаем кто с кем играть будет, поэтому темы создавайте себе сами, или стучитесь мне, я создам )

Мне можно начать писать игровые посты?

Ну вот, собственно, и все. Ихнее путешествии подошло к концу. Ким ехала в машине с тонированными окнами и прокручивала в голове моменты, которые пережила в парке аттракционов. С одной стороны - это было ужасно! Ибо они были в роли "заманухи", на которую должны были клюнуть посетители, и кстати - клюнули! Позже они без устали фотографировались с каждым, кто заходил в парк, а с некоторыми и по несколько раз! От вспышек фотоаппарата у девчонок все поле зрения, было засеяно какими белыми мурашками. Они не могли даже ходить нормально. Создавалось впечатление, что они несколько в поддатом состоянии, но нет. Это все их работа довела.
Но были же и хорошие моменты. Например как Бек с Вишней катались на каруселях, пока администрация парка была в отлучке. Вели себя как дети малые, но столько азарта и радости, она испытывала последний раз в глубоком детстве. На лице девушки невольно появилась мягкая улыбка. Славно было, очень даже славно... - с долей сожаления промелькнуло в голове у девушки.
Она была рада вернуться обратно в Пусан. Она так долго ждала этого момента! И вот, когда она уже в двух шагах от апартаментов, ей становится даже немного грустно. Хотя Бекка совершенно не понимала причину этой грусти. СоСо никуда не делась, она где-то рядышком, в каком-то из номеров, да и они наконец-то смогут погулять до утра в клубе и не думать о том, что им через два часа нужно идти работать! Бекка вновь улыбнулась, так как это было самое приятное! И грусть сразу же исчезла.
Спустя несколько минут, такси уже было на месте и Ребекка выпорхнула из машины, щелкнув пальцами ребятам на входе, чтобы те вытащили багаж из автомобиля.
Никогда не думала, что буду так рада, вернуться на шоу, после этой изнурительной поездки...Девушка шла медленно и вальяжно по коридору, держа в руке лишь маленький черный кладч. Остальной вагон гардероба, она оставила на рисепшене, рано или поздно швейцары все равно отправят вещи в нужный номер. Поэтому она совсем не волновалась по этому поводу. Более того, она была настолько усталой, что её даже не волновало то, с кем же её поселят вместе. Хотя интерес подстегивал, и Бекка немного ускорила шаг. Выстукивая каблуками по длинной дорожке на пути к комнате, ей хотелось лишь снять эти огромные каблуки и увалиться на кровать с разбега, прямо как в детстве, пока мама не видит.
40...41...42...43...- она остановилась перед дверями. Что-то тормазнуло её у самого входа в помещение. Кажется здесь. Думала про себя Бек. Она начала доставать ключ из кладча, но своевременно увидела, что дверь открыта. Глазки немного прищурились в удивлении. Она поправила короткое платьице телесного цвета, отдернув его вниз, убрала спадающие на лицо локоны и тихонечко толкнула дверь. Стоя в дверях, Бекка медленно развязывала шифоновый французский шарфик на шее и поверхностно осматривала помещение. Пройдя чуть дальше и уже громко захлопнув двери, девушка смело застучала каблуками и была ошарашена при виде спальни совмещенной с ванной, и все бы было ничего, но перегородка была прозрачной!!! Так ладно понервничаю на эту тему потом! Услышав шорох со стороны кухни, девушка стремительно туда направилась. А вот и мой сожитель... - На кухне сидел симпатичный парень, что-то внимательно читая, настолько внимательно, что не заметил её прихода. Не узнать этого молодого человека было тяжело. Вот это испытание, заселить меня с ним... кто-то явно хочет проверить меня на прочность. Самоирония порой спасала. Но на ней далеко не уедешь.
Девушка прошла чуть вперед и не громко поздоровалась с новой парой.
- Здравствуйте...я так полагаю, мы теперь вместе тут будем?

Джун читал очередную рекламу из рекламного проспекта, когда услышал звук каблуков по паркету. Губы растянулись в приятной улыбке. Это была девушка и девушка эта была на каблуках. Каблуки автоматически ассоциировались с изяществом и красотой и Джун представлял себе не меньше, чем Анджелину Джоли или его так горячо любимую фигуристку Ким Юну.
Шаги приближались, однако остановились где-то в комнате
-Тебя тоже впечатлила наша ванная комната, любимая?, - Джуна ситуация веселила настолько, насколько она была комичной.
Он кинул буклет на стол и тут же услышал шаги в свою сторону и приготовил свою самую очаровательную улыбку, которую тут же скрыл снова взятым в руки буклетом, делая не заинтерисованный вид.
- Здравствуйте...я так полагаю, мы теперь вместе тут будем?, - Джун тут же оторвался от буклета, но отрепетированая улыбка у него не получилась.
-Что?! Это какая то шутка да? Скрытая камера? Учтите, я не люблю такие шутки, - сознание тут же выдало массу вопросов без ответов. Перед ним правда стояла та самая девушка, с которой он несколько месяцев назад поссорился в магазине, весьма грубо отозвавшись в ее сторону.
-Полагаю, что да. Здравствуй, - Джун решил играть роль до конца и все таки натянул одну из своих милых улыбочек и поздаровался. - Я хотел бы сразу разобраться. Готовить я не люблю и считаю, что готовить должны девушки, а еще я не люблю когда ванную занимают по нескольку часов. Хотя... , - он качнул головой в сторону комнаты -Учитывая то, какая у нас ванная комната, я не против если ты будешь принимать душ подольше. Небольшой смешок - нет, он вовсе не хотел подкалывать ее, или хотел? Обиды за тот случай в магазине уже не осталось, но зацепить хотелось и он выбрал самый безболезненный способ, переведя все в шутку.
-Джун, - он протянул ей руку и встал со стульев, - Если уж судьба так решила, то нам придется как-то находить компромиссы и сотрудничать. Он не верил в судьбу и все таки склонялся к глупому юмору сценаристов.
-А ведь мне еще и кровать с ней делить, хотя скорее это плюс
-Я сплю с левой стороны кровати, - Джун все подливал масла в огонь не в силах остановиться. Его хорошее настроение в этот день не могла испортить даже начавшаяся внезапно война.
Он обошел девушку, разглядывая ее с ног до головы и пошел в комнату к своей сумке, раскладывая вещи на полку и вешалки.
-Ах да!, - крикнул он в сторону кухни, -Половина шкафа тоже моя!
Это был экзамен на прочность, ему хотелось проверить насколько у этой девушки сильный характер и устойчивые нервы.

Последние два месяца были сумасшедшими. Никогда с ним не случалось столько событий и Роуз чувствовал, как земля постепенно уходить у него из под ног. Все перевернулось с ног на голову, все слишком смешалось и он не знал как распутать клубок ошибок, чувств и желаний.
Слишком многое изменилось и стало казаться, что какой-то неведомый рок правит его жизнью. А ведь было так противно осознавать, что ничего нельзя сделать и изменить.
Просто так сложилось.
Сначала Сырон - расставание с ним обожгло все внутри и оставило так и не зажившую рану. Но оно было неизбежным, Мину был в этом уверен. Доставлять друг другу боль своими прошлыми отношениями слишком вошло у них в привычку.
А затем Джи... То, что они больше не вместе просто выбило воздух из легких и Роуз чувствовал, как задыхается, падая все ниже и ниже, туда, откуда вряд ли кто-то смог бы вытащить его.
Просто есть люди, которые как ураган проносятся по нашей жизни, меняя одной своей улыбкой все. Таким человеком стал для него Джиен. Есть любовь, о которой не можешь забыть, как бы ты не старался. А Роуз и не хотел забывать.
Та их ночь на острове, их последняя ночь вместе, была самым прекрасным воспоминанием. Просто наутро, проснувшись в одной постели, они без единого слова, прощаясь только взглядами, решили поставить точку.
Одеваясь, они стояли спиной друг к другу и Мину чувствовал тепло его тела даже на расстоянии. От этого тепла щемило сердце и слезы грозились скатиться с кончиков ресниц, но... ведь мужчины не плачут.
Он вышел первым, будто ненароком коснувшись рукой его ладони в прощальной ласке, не оглянувшись напоследок. Роуз не был уверен, что сможет уйти, если кинет хоть один прощальный взгляд на этого ребенка, который стал первой настоящей и бескорыстной любовью в его жизни. И последней.
Новая любовь затмевает старую, но никогда не стирает ее. Поэтому Мину решил закрыть эти чувства глубоко в себе, спрятать как самое драгоценное сокровище от завистливых людских глаз, и иногда обманывать себя фантазиями, что все хорошо, что Джи спит в его постели, уставший после длинного и утомительного дня, и совсем скоро он заберется к нему под одеяло, прижимаясь к родному человеку в попытках согреться.
Но спальня "их" квартиры была пуста, когда он каждый раз туда возвращался. И Роуз не спал в ней. Почти месяц кроватью и родным домом для него стало кресло, в которое он забирался и бездумно просиживал всю ночь. А с утра съемки, записи песен, телевидение.
Временами ему казалось, что душа его замерзла до самого основания, что ничего уже не способно вызвать его улыбку, что он никогда не будет больше собой. Милосердная бездна бесчувствия раскрыла перед ним свои двери и с материнской заботой приняла его в свои объятия.
И в какой-то степени это было правдой. Старого Роуза, которого все знали больше не было, он остался на том острове два с половиной месяца назад, в домике для гостей, навсегда закрытый в счастливых воспоминаниях.
Ему сменили пару. Видимо, организаторы смилостивились, или же наоборот, решили полностью уничтожить его - ведь кто знал, возможно Джиди все еще был на проекте, на этот раз с новой парой.
Мину старался не думать об этом, допоздна засиживаясь на работе, приходя глубокой ночью и, чаще всего не раздеваясь, падая на кровать, засыпая рядом с мальчишкой, с которым отныне ему надо было играть в любовь.
Все было слишком странно и похоже на фарс, или глупую трагикомедию, актер просто не знал что делать с этим почти что ребенком, который при всем своем взрослым виде оставался в душе ребенком. Целеустремленным, сильным, упрямым, но все же ребенком.
Как вести себя с ним, мужчина просто не знал. Он был холоден, отстранен, до неприличия любезен, но на всем этом его отношения с Ухёном заканчивались.
Он действительно понятия не имел как к нему подступиться, как пробраться за эту стену отчуждения и постараться хотя бы подружиться.
Роузу был нужен сейчас близкий человек как никогда.

Со вчерашнего вечера ему было явно нехорошо. Еще сидя в машине, пока менеджер отвозил его домой, Мину чувствовал, как холод пробирается до костей и что его начинает лихорадить.
Я слишком устал...
Обычная отговорка и давно уже наплевательское отношение к своему телу сыграли решающую роль и он просто забил на все это. Нам уже был в постели и сладко посапывал, когда Роуз вернулся домой. Он улыбнулся, смотря на спящего парня и подоткнул одеяло, немного завидуя его способности так безмятежно спать.
С тяжелом скинув с себя одежду, он забрался в постель, натягивая одеяло по самый подбородок, стараясь согреться.
- Завтра со мной все будет хорошо...
Всего пара секунд, и он уже провалился в тяжелый, тревожный сон, видя сны, о которых он предпочел бы не вспоминать. Все тело горело как в огне, но ему все же было холодно.
Тихо простонав, парень натянул одеяло на голову, прячась от своих фантазий и боли, разливающейся по всему телу.
- Эй, хён... хён… - прохладная ладонь коснулась его лба, прогоняя прочь страхи и сновидения. Затем мягкие губы коснулись горячей кожи и Роуз благодарно вздохнул, готовый упасти на колени перед своим спасителем. Приоткрыв глаза, ему на секунду померещились светлые волосы и знакомый взволнованный взгляд, но затем черты лица приняли знакомые очертания и актер узнал Ухёна.
- Пить... - одними губами прошептал он, потянувшись к пареньку.

-Если найдешь балдахин, то я все сделаю, Ммм, даже так!Девушку слегка поразила некая покладистость. Черт, придется искать балдахин...или все-таки принимать ванну так...нееет, я лучше найду балдахин!
-Ладно, я думаю мы что-нибудь придумаем позже. Хотя если учесть, что я бы не отказалась принять ванну после поездки, нужно что-то думать уже сейчас! - Она устало потерла глаза и откинулась на спину, еле слышно протягивая: - о боги...как все сложно. А я думала, что смогу расслабится, эх, мечты...мечты... Мысли прервали внезапные действия парня. Он то ли её не услышал, то ли просто намеренно не слушал. Молча развесил свои вещи и прилег рядышком. Бекки слегка приподняла бровь в удивлении. И что-то же ты уже задумал, Джун? Эти лисьи глаза, каким-то чудным способом проецировали его мысли. В его голове, явно крутились какие-то мыслишки, а эта улыбка, лишний раз раз подтверждала то, что эти мыслишки были явно не о милых розовых пони. Она была в ожидании его действий. Ей действительно было интересно узнать, что он сделает дальше. А он и не заставил долго ждать.
-Ну и чем мы будем тут заниматься? - эти слова и легкое поглаживание её руки, заставляло Бек засеять в улыбке. Ахаха, дааа, это то чего ты ждала Бек, просила - получи! Эмоции еще не накрывали её, но это уже близко.
-Мы можем вместе что-то приготовить а потом...-А потом...потом мы решим уже.
- Подожди, ты же не любишь готовить и считаешь подобные вещи, женской прерогативой. А если честно, я бы не отказалась покушать чего-нибудь... - Переспросила она, все еще улыбаясь и смотря ему в глаза. Большая редкость, нужно сказать. Бекка всегда избегала длительных зрительных контактов, ей кажется в такие моменты, что у неё капошаться в голове, и все её мысли становятся сразу же доступны её собеседнику. Да и вообще такие моменты, заставляют чувствовать себя неловко, будто ты голая стоишь перед кем-то. Пф, надеюсь до этого не дойдет! - успокаивала она себя. Но в этот раз, се как-то было иначе. Отводить взгляд ей не хотелось, да и не чувствовала она себя как-то неловко. Напротив, ей было явно спокойно и комфортно...хотя это может быть дело в ортопедическом матраце, на котором они лежали! Единственное, что хотелось ей, так это смеяться, а слова Джуна, все больше и больше разжигали это желание.
-Или можем заняться чем-то поинтереснее - тут она уже не сдержалась! Бекка рухнула с поддерживающей её голову руки и уткнулась лицом в постель громко хохоча.
- Аааай, ты что такое говоришь! Мы же взрослые люди, должны гуманно рассуждать! - прорываясь сквозь раскаты смеха, пыталась сказать девушка, пряча немного смущенный румянец в простынь. - я боюсь уточнять у тебя, хотя следовало бы это сделать! Вновь встретившись с ним взглядом, сказала она, и сразу же скользнула глазками по нему, сверху вниз. Взгляд привлек его сильные руки, широкие плечи, да и вообще он был далеко не низкий. Бекка стоя на каблуках едва ли доставала до его ушей, а сейчас ей было бы наверно просто страшно стоять с ним рядом. А вообще её весьма удивляло подобное стечение обстоятельств, что после того скандала, они так мило воркуют, лежа на общей кровати. Так все, нужно это дело прекращать! И вообще было бы не плохо переодеться...- с этой мыслью она не заставила себя долго ждать. Бек быстренько соскочила с кровати, направляясь к своим сумкам! Но девушку ждало разочарование, её вещи еще не принесли. А оставаться в этом, парадно-выходном виде, был просто не вариант. Ребекка остановилась и развернулась на пол пути. нда... - как быть теперь?! - вырвалось у неё в слух. Бек действительно не знала, что и делать, а искать швейцаров по всему комплексу, было самой идиотской идеей, из всего, что можно было только придумать.

В горле так першило, что Роуз и толком не мог говорить. Просьба попить скорее напоминала карканье охрипшей вороны и мало что имело общего с мелодичным голосом актера. Ему только оставалось надеяться, что эта простуда не слишком повлияет на его голосовые связки, ведь совсем скоро предстояла запись новой песни.
Ничего, и не из такого выбирались.
Откинувшись на подушки, он смотрел сквозь ресницы на симпатичную мордашку своей пары, будто впервые отмечая, насколько он красив. Хотя, "будто" тут было неуместно, Мину действительно не засматривался на него раньше, а теперь задавался вопросом какого он так тормозил.
Но нещадно болевшая голова отказывалась давать рациональные логические объяснения, поэтому мыслительный процесс он оставил на потом.
Роуз сделал глоток живительной влаги и возблагодарил продюсеров, что именно Нам достался ему как пара - мальчишка явно заботливый и не бросит его умирать в какой-нибудь канавке. А он твердо намеревался умереть, если Ухён о нем не позаботится.
- Если тебе вчера было плохо, почему меня не растолкал?..
Актер тяжело вздохнул, пытаясь придумать отговорку, которая бы удовлетворила этого ребенка. Но в некоторых случаях лучше говорить правду, тем более, когда в ней ничего криминального нет.
Закрыв горящие огнем глаза, он отпил еще один глоток и бесконечно тоскливо вздохнул, явно играя на публику. Вообще у него странное настроение было, когда он болел - хоть и умереть хотелось от того, что ломило все тело, но какой-то азарт просыпался в нем. Видно из-за лихорадки.
Еще один взгляд из под полуприкрытых ресниц и Роуз мягко улыбнулся пареньку, нежно проведя кончиками пальцев по его щеке. Просто ласка в ответ на явное беспокойство во взгляде.
- Потому что тебе отдыхать надо, ты ж еще растущий организм у нас, - криво усмехнулся мужчина, делая вид, что отшучивается. - И ты так сладко спал, что у меня рука не повернулась тебя растолкать.
Нам действительно был похож на маленького котенка прошлой ночью, который наигрался вдоволь и теперь беспробудно проспит как минимум двое суток. Роуз знал как утомительны репетиции съемки, вечные теле-шоу и фанатки, сам через это проходил, поэтому и не хотел будить Ухёна вчера. Да и смысла будить не было, когда он считал что к утру все пройдет как обычно.
- Может, мне врача позвать?
Мину покачал головой, явно не соглашаясь с предложением.
- Не нужно врача, мне просто отдохнуть надо. Чайку попить, поваляться в постели...
Если быть честным, а перед собой он старался быть всегда честен, то Роуз не знал что ему делать в данный момент с Намом - то ли отослать к друзьям, чтобы он тоже не заразился, то ли оставить при себе, чтобы он поухаживал за ним.
Эгоизм конечно эгоизмом, и желание быть побалованным было велико, но хоть капля рациональности в нем еще оставалась. Простуда могла грозить потерей голоса, а для певца это непозволительно, тем более для хорошего певца.
- Давай ты оставишь мне таблеточки, сделаешь чай, а потом отчалишь к друзьям на пару дней. Я уверен, они будут рады тебя приютить пока я болею, - он устроился удобнее на подушках, всем своим видом показывая, что уже взрослый мальчик и справится со всем сам. - И оставь мне свой номер телефона, как только оклемаюсь сразу позвоню, негоже котятам по чужим квартирам бегать слишком долго.
Мину словил себя на внезапной мысли, что будет скучать по мелкому наглецу, посмевшему отчитывать его в таком состоянии. Открытие было весьма удивительным, он никогда не думал, что малец может для него хоть что-то значить, и уж тем более не рассчитывал, что может начать по нему скучать.
Он слегка настороженно посмотрел на Ухёна, широко распахивая глаза от внезапно озарившей его правды - он ведь почувствовал тепло где-то глубоко внутри, когда Нам, хоть немного и неуклюже, но проявил заботу о нем.