Nell – Down

Почему он просто сорвался и уехал практически сразу после «признания», после офигительной Франции? Стало страшно. Минсу же жуткий трус. Не умел быть однолюбом и никогда не встречался с одним человеком так долго. Он смотрел на своего, именно своего парня и хотелось делать ему приятно, не просто позволять себя трахать практически везде, а дарить всякие мелкий подарки, лечить, когда Джинук сопливил, что бывало довольно часто. Наверно из-за диеты. Ухаживать, чуть ли не дверь открывать перед ним и с ложечки кормить. Это то и вводило парня в ступор. Такого никогда не было и не должно быть. Он же, мать его, Пан Минсу. Именно тот Минсу, который не влюбляется. Ему не сорок лет, он не хочет семью, дом, какие-то вещи только на двоих. А Кэп уже начал замечать, что футболки Джина вполне так ничего. Немного узки в плечах, но быстро тянутся.
Даже одногруппники уже официально считали их парой, спрашивали про Джина, интересовались куда они ходят, как у них все движется. Его это бесило. Никогда Кэп не чувствовал себя таким привязанным. НЕ свободным. Парочка – это слово просто преследовало их. Хорошо хоть Джин был мужик… Вопросов про свадьбу не было.
Эта частица – «не» убивала весь кайф. Все было не так, как нужно. Та ситуация на детской площадке была одной из тех, которые Су вершил во благо ревности. Хотелось почувствовать какое-то удовлетворение. Понять, что Джин чувствует, просто провоцировать его на необдуманные поступки, узнать, какой он. Узнал. Прочуствовал. Зачем было выкладывать тупое фото, с обычным поцелуем в щеку? Сам же и попался на свой «развод». Скандал тогда был с менеджером, с агенством почему он гуляет где-то с мембером Шайни, когда Джин сидит один дома? Они же пара, у них должны быть образцовые отношения. Ключевое: ДОЛЖНЫ БЫТЬ.
Именно поэтому он сбежал поджав хвост и ограждаясь стеной из молчания. Работал, если сказать точнее - пахал. Успел сменить две прически. Две кретинских прически. Джинук бы поржал. Набил новое тату. Даже немного детское. Смешное. На всю лопатку.
Лето было длинное и насыщенное. Новый сингл, новый клип, новые правила: никаких телефонов. Так даже было лучше, появлялась тупая отговорка,  чтобы не пытаться звонить своему парню…Ну, или уже бывшему парню. Минсу не знал. Даже День рождения прошел отлично, в компании малышей, которые веселились и радовались еще одному свободному дню. Теперь ему двадцать один. Можно все. Только Кэпу ничего нужно не было.
Прошли еще пара месяцев.
В голове крутилась пламенная вступительная речь, а за плечами в большом рюкзаке сидел компактно спрессованный, белый медведь, с краю был засунут букет из семи красных роз. Извиняться, так по полной. Уже было совсем темно, солнце зашло давно и свет фар разрезал ночной мрак. Подаренный мотоцикл исправно работал, Минсу себе и шлем купил, на права за лето сдал и теперь мог рассекать воздух на своем железном коне везде. Не просто смотреть или слушать звуки движка, а именно ехать. Самому. Кэп часто в это время просто выбирался в город. Покататься. Отдохнуть от всего. Забыть. Или наоборот, просто потосковать.
Чем ближе парень подъезжал к дому, тем больше начинал нервничать. Серьезно. Даже руки немного потрясывались, что сказывалось и на руле. Вздохнув, Кэп остановился у обочины и, повесив шлем на ручку, покатил мотоцикл к воротам. Волнение все нарастало, парень еле смог поставить свой «подарок» - дергался при каждом звуке неподалеку. Не хотелось встретить Джина вот так просто. Он не готов.
Минсу скинул кожаную куртку прямо в гараже и, подхватив портфель за лямку, пошел. Найти новую комнату было сложновато, все здание изменилось. Встретил пару знакомых, старых знакомых. Где-то тут уже должен шариться Эльджо. Капитальный ремонт? – Кэп провел по гладкой стене, покрашенной ровно, без одного пузырика, остановился у двери и прислушался. Казалось, в комнате никого не было. Просочится, стараясь быть как можно незаметнее, достать медведя и букет поставить в вазу. Комната тоже поменялась, исчез тот волшебный душ, зато кровать стала побольше, пошире.
Слава Богу, желудок перестал плясать румбу и трясучка жуткая прекратилась. Может и поговорить полегче будет.
Посидев пару минут за стойкой и достав себе бутылку минералки из маленького холодильника, Минсу приходил в себя. Видимо Джинук еще не приехал. Вещей ведь нет, а значит, наша встреча для него будет сюрпризом, - снова начинало накатывать. Кэп знал только один способ, как сбросить это напряжение. Душ.
Подумал и сделал. Скинул все шмотки по дороге, чуть не навернулся в ванной, на холодной плитке и таки включил воду. Вода. Минсу любил воду, проводил в ванной половину своей жизни, а вторую половину спал. Он не слышал, как в комнату кто-то зашел. Просто стоял, зажмурившись и не дыша практически.
Наверно простоял так около получаса. Не думая ничего.
Спохватился только когда вылезая из кабинки, понял, что полотенце не взял. Выпархивать нагишом из ванной как-то не хотелось, ведь уже было отчетливо слышно, что кто-то пришел. Скрипела кровать, когда Джинук усаживался, нетерпеливо постукивая по тумбе пальцами. Кэп помнил это все. Все чертовы мелкие привычки, этого чертового парня. Курит или нет? Курит. Распахнув дверь, он прочистил горло и сипло попросил:
- Принеси мне полотенце, пожалуйста, - с волос капало, все тело обдало холодком и до носа донесся запах дымка. Камеры ведь включены теперь всегда, дурак, - поджал губы Кэп.
Джин как всегда, забывал. Не читая правил подмахивал все нужные документы. Минсу так и не удалось его тогда научить. Полотенце легло в руку. Почему молчит, интересно, - он обмотал бедра и вышел из двери.
Лицо Джина нужно было видеть, он сигарету выронил, чертохнулся, а тинтоповец стоял и рассматривал ольджанга. Он как-то изменился. Серьезный и взбешенный взгляд из под бровей. Уложенный, хорошо одетый, как-то возмужавший. Хотя, казалось бы, куда ему еще расти в плечах? 
Не тот.
Кэп обогнул его по кривой дошел до кухни, достал букет и, зачесав пальцами отросшую челку назад, криво улыбнулся.
- Тебе все же не сказали.

Нет, он не был наивным идиотом и конечно он понимал - все будет не так уж и просто.
– Нет, - эмоции на лице Джинука меняются так быстро, он был взволнован, нервничал, смотрел на Минсу как на то привидение и вот он уже взбешен: сжимает кулаки и уже готов выбить из Кэпа всю дурь, которую он делал за все время их отношений. Парень ожидает всего, что ему прилетит в нос кулак ольджанга, что ему дадут по тому месту, прикрытому полотенцем, что его просто вытолкают нафиг из комнаты и оставят голышом стоять в коридоре, ведь полотенце наверняка застрянет между дверью и косяком. Но вот того, что его отхерачат веником из роз он никак не ожидал и это не столько больно, сколько унизительно стоять так и не уворачиваясь от колючих стеблей и стараясь стать как можно меньше. Спрятаться и держать опасно сползающее полотенце. Еще и камеры смотрят на все немигающим красным глазком. И Кэп только и может думать только о смехе, который будет его преследовать. Остается только надеяться, что на проекте найдется что-то поинтереснее, чем их примирительная ссора. Минсу почему-то не хотел думать, что и как он сделает, не хотел перехватывать руки парня. Пусть проорется, может, станет легче, спокойнее. Наверно Кэп немного вырос, стал не таким тугодумом, каким был раньше и вполне себе представлял, насколько плохо Джин себя чувствовал, как он его ненавидел за то, что постоянно вспоминал, как его бесил камбек Тинтопов, все эти баннеры, вывески, рекламы, как он ненавидел себя за то, что скучал и все еще продолжал чувствовать даже мизерную каплю того же чувства.
Правда, стыдно ему не было, Минсу умел оправдывать себя для себя же. Он переживал, но скорее от какого-то непонятно щемящего чувства, характеристику к которому даже знать не желал.
Минсу понял, что ссора примирительная, когда Джин орал все, что думал, захлебываясь гневом и особенно сильно замахивался этим несчастным букетом. Минсу уже может расслабиться. Все хорошо. Все сильно хорошо.
– Да меня почти в психушку упекли! Я хотел тебя забыть, безнравственная ты обезьяна, я хотел забыть! А ты тут... со своим медведем! И с... "не сказали"..! "Не сказали"! – Кэп выхватывает только самую важную информацию и, давя смех, выдает:
– Тебе бы пошла смирительная рубашка, - он первый раз за все это время уворачивается от летящих в лицо лепестков и ржет, чуть ли не похрюкивая. Он пытается избежать новых ударов, чуть ли не бегает по небольшой квартирке и смеется. Джинук злой. Джинук злой и смешной, его бешенство просто нереально милое. Хочется сдавить его в объятьях и, уткнувшись в плечо порыдать от смеха, но он как всегда опережает Минсу на пару шагов. Его настрой, как всегда  сменяется сильно быстро.
Кэп обнимает его в ответ, стискивая пальцами рубашку, сминая тонкую ткань и прижимаясь носом к макушке личного ольджанга. От него пахнет незнакомым парфюмом и чуть-чуть каким-то сладким кофе. Наверно только сейчас он понимает, как скучал, насколько ему не хватало этого вспыльчивого, показушного вруна. Все желание посмеяться проходит мгновенно и Кэпу стыдно, ему правда стыдно за все свои дурацкие страхи, стыдно за боль, доставленную гордому Джину, стыдно за мысли, которые он мог допустить. Они стоят так недолго. Минсу кажется, что нужно что-то сказать, сделать, извиниться в конце концов.
– Хэээй, малы-ы-ыш, - он очень редко называл так ольджанга, ведь, по сути, его парень был старше, хоть и ненамного, но старше. Иногда Кэп и по роже мог получить за такое обращение, когда Джинук был в особенно плохом настроении.
– Успокойся, все хорошо, я тут, ты тут, - он никогда не был мастером толкать глубокие, проникновенные речи, он просто прижимается ненадолго губами к виску ольджанга. Хочется немного успокоить его, заставить поверить, что такого больше никогда не произойдет. Попытаться не вести себя больше, как козел. Но тинтоповец осознает, что это нереально, а если учитывать, что Джинук не знает, почему Минсу тут оказался… Громко вздохнув, он отстраняется, обхватывая лицо парня ладонями и мягко целуя в губы.
– Прости меня, - для большего драматизма момента, у Минсу в глазах должны стоять слезы, он должен говорить все это приглушенным, хрипловатым голосом, но жизнь, как всегда совсем другая. Прыснув, он сползает на пол, ржа, как конь. – Прости, прости, у тебя макияж потек, ну… Это правда странно смотрится, - он закрывает руками лицо и тихо смеется. Может это что-то истеричное, но скорее всего Кэпу просто надо выплеснуть эмоции. Найти какой-то альтернативный способ не получается и он аж икать начинает от ржача. Джинук снова заводится и его взгляд косит на уже облезлый веник из роз. Хорошо, что в комнате нет ничего тяжелее подушки, иначе Минсу тут же на месте лишился головы.
Проходит пару долгих минут и юноша наконец успокаивается.
– Видимо, ты еще кое-чего не знаешь, - поправляя горемычное полотенце, срывающимся голосом говорит Кэп. – А хотя... Это может и подождать, - Минсу видит руки своего парня, теперь он уверен, что Джинук все еще его парень, от этого становится легче и появляется ощущение "Мы сможем пережить все". Он видит руки и подскочив, начинает суетиться: бегает в ванную, за полотенцем, понимает, что его там нихрена нет, бежит на кухню, хватает кухонное мочит. Почему бы просто не схватить Джинука и не оттащить в ванную, промыть ранки на ладонях? Это же Минсу. Он усаживает ольджанга на кровать и присев рядом на корточках, заставляет показать руки.

Отредактировано Bang Minsoo (2012-12-11 20:32:57)